
Фото 1. Лицевая створка креста-энколпиона с изображением св. Бориса с моделью одноглавного храма в правой руке
Борис и Глеб (в крещении Давид и Роман) были младшими сыновьями князя Владимира Святославича (святого равноапостольного князя Владимира). Существует версия, согласно которой они родились от брака великого князя и византийской царевны Анны.
Однако некоторые источники называют матерью Бориса и Глеба некую «болгарыню», которая, возможно, принадлежала к болгарской царской фамилии и попала на Русь как пленница в 90-х гг. X в., когда русские войска в качестве союзников Византии участвовали в войне против болгар. После кончины кн. Владимира (15/28 июля 1015) киевский стол по праву старшинства занял Святополк. Эти события застали Бориса, возвращающимся во главе отцовской дружины из похода на печенегов. Дружинники предложили князю поддержать его в борьбе за киевский стол, однако он отказался, не желая «възняти руки на брата своего стареишаго», после чего бо́льшая часть дружины его покинула. Миролюбие Бориса не остановило Святополка, пославшего несколько «вышегородских болярцев» на убийство младшего брата. Предупрежденный о приближении убийц Борис в своем шатре «пел заутренюю», после молитвы лег на постель, где был заколот вместе с несколькими своими дружинниками (24 июля). 5 сентября на пути в Киев, близ устья р. Смядыни, у Смоленска, был убит его брат Глеб, вызванный обманом из Мурома. После Бориса и Глеба был убит еще один Владимирович – Святослав, княживший в Древлянской земле (к с-з от Киева). Развязкой этой кровавой драмы стало столкновение Святополка с другим своим братом – новгородским князем Ярославом, в котором Ярослав одержал окончательную победу. По совету митрополита Иоанна Ярослав соорудил в Вышгороде большую пятиглавую деревянную церковь в честь святых Бориса и Глеба куда были положены их останки. После кончины Ярослава его сын Изяслав, в связи с ветхостью старого храма, построил в Вышгороде новый одноглавый храм, в который были перенесены мощи святых братьев.
Борис и Глеб стали первыми святыми, канонизированными на Руси, в честь них было установлено несколько празднований. 15 мая (по новому стилю) – память перенесения мощей святых Бориса и Глеба в новую церковь-усыпальницу в Вышгороде. После канонизации братьев в XI в. их почитание распространилось за пределы Руси. Борисоглебский храм был построен даже в столице Византийской империи –Константинополе (1120–1222 гг.), откуда культ святых князей опосредовано мог проникать в другие регионы империи, в том числе в Таврику. Интересно, что среди городов и поселений средневековой Таврики предметы церковного обихода и личного благочестия с изображениями св. Бориса и Глеба были выявлены только в Херсоне и Сугдее. Это хорошо известные меднолитые нагрудные двухстворчатые кресты (энколпионы) и богослужебные аналойные кресты с зеркальными славянскими надписями.

Фото 2. Оборотная створка креста-энколпиона с изображением св. Глеба с моделью пятиглавого храма в левой руке.
В Херсоне обнаружено четыре борисоглебских энколпиона. Рассмотрим один из них, найденный Станиславом Григорьевичем Рыжовым в 1987 г. и при раскопках усадьбы жилого квартала Ха в Северном районе Херсонеса. Крест имеет закругленные концы и рельефные изображения. В центре створок помещены фигуры святых князей в круглых шапках с оторочкой, длинных до щиколоток «рубахах» и плащах с моделями храмов в руках: на лицевой створке – св. Борис с моделью одноглавного храма в правой руке, на оборотной – св. Глеб с моделью пятиглавого храма – в левой; изображения обычно сопровождались пояснительными надписями: БОРИС, ГЛЕБ (надписи не сохранились); на концах верхней и боковых ветвей обеих створок – погрудные образы святых в медальонах. Несмотря на небольшие размеры креста, изображения святых князей выглядят торжественно, величественно, монументально. Благородные пропорции всей композиции, красота общего силуэта убеждают в том, что создатели данной иконографии и ее пластического воплощения принадлежали к числу наиболее ярких представителей древнерусской культуры второй половины XI в. Братьев почитали как страстотерпцев. Другой оттенок их почитания – как аристократов-князей, храбрых воинов; кроме того, они заступники и целители; однако самый редкий мотив, впоследствии уже никогда не встречающийся, – как покровители храмов, которые они держат в руках (вероятно, тех, которые были воздвигнуты в их честь, прежде всего в Вышгороде), и вместе с тем – как святые покровители христианства и опора всей русской православной церкви. Именно в таком образе они предстают перед нами на древнерусском меднолитом складне из Херсонеса.
Автор: Т.Ю. Яшаева, заведующий отделом византийской истории музея-заповедника “Херсонес Таврический”.