Важным аспектом жизни подданных Империи ромеев (Византии), в том числе и жителей Херсона, были различные празднества. Праздники были общенародными и местными, религиозными и политическими, профессиональными и семейными, регулярными и экстраординарными, официально дозволенными и запрещенными.
Одним из них были врумалии, отмечавшиеся в конце ноября. Врумалии, или Врумалия (греч. Βρουμάλια; лат. Brumalia), это, согласно одной из версий, изначально древнеримский зимний праздничный период, оканчивающийся в день зимнего солнцестояния. В византийскую эпоху торжества начались 24 ноября и продолжались в течение месяца. Празднования проходили в ночное время и сопровождались пиршествами, питьём и весельем. В течение этого времени делались предсказания о погоде на оставшуюся часть зимы.
Об этом празднике мы знаем только из относительно поздних источников, относящихся к византийской эпохе, таких как Иоанн Лид, Иоанн Малала, словарь Суды, Константин Багрянородный, Пасхальная хроника, схолии к Гесиоду Иоанна Цеца и др. Собственно античные упоминания о Брумалиях/Врумалиях не сохранились (если такие упоминания вообще существовали у древнегреческих и древнеримских писателей). Поэтому до конца непонятно даже происхождение самого названия. Согласно одной версии, восходящей к византийскому антиквару Иоанну Лиду (VI в., время императора Юстиниана Великого), слово в переводе с латинского означает «зимние праздники». Предполагается, что название связано с латинским «bruma» – день зимнего солнцестояния, самый короткий день в году (ср. Плиний, «Естественная история», XVIII.59). Считается, что слово это – сокращение от «brevissima» – «самый короткий» (имеется в виду «день»; см. «Реальный словарь классических древностей» Ф. Любкера). Согласно другой версии, которая восходит к таким источникам, как схолии к Гесиоду (р. 502bis) и Матфей Властарь (комментарий к 62-му правилу Трулльского собора), название праздника связано с одним из прозвищ бога Диониса – «Брумос», греч. Βροῦμος, «Шумный». Есть, впрочем, и третий вариант этимологии: нельзя исключать того, что название «Брумалии/Врумалиии» восходит к греческому слову βρῶμα – «еда, пища», но также и «наслаждение» (ср.: Георгий Монах, «Хроника», p. 22), поскольку невоздержанность в еде и питье была одной из отличительных черт этих разгульных дней.
В общем, происхождение византийских Врумалий остается вопросом весьма таинственным. Очевидно одно – своими корнями он уходит в глубокую греко-римскую античность. То, что некоторые источники связывают этот праздник с Кроносом (в римском варианте – с Сатурном), может свидетельствовать о том, что Врумалии являлись византийским аналогом древнеримских Сатурналий. Сам этот феномен является одним из ярчайших примеров того, насколько жизнестойкими оказались некоторые языческие пережитки в христианском мире. Согласно некоторым свидетельствам, Брумалии отмечал даже византийский император-иконоборец Лев III (VIII в.; информацию передает Стефан Диакон).
Ниже приводим несколько больших цитат из источников.
Иоанн Лид следующим образом описывает этот праздник:
«Римляне обычно делят своих граждан на три [группы] и выделяют тех, кто подходит для оружия, тех, кто подходит для сельского хозяйства, и тех, кто подходит для охоты; и сезон зимы кладёт конец этим [занятиям]. Ибо в нем они не вооружаются и не занимаются сельским хозяйством из-за холодного времени года и краткости дней — и, следовательно, в старые времена они называли это bruma, что означает “короткий день”. А Brumalia означает “зимние праздники”; так что в это время, до “Прибавления света” прекращая свою работу, римляне приветствовали друг друга словами доброго предзнаменования ночью, говоря на языке своих предков: “Vivesannos” — то есть “Многая лета”.
А фермеры будут убивать свиней для поклонения Кроносу и Деметре — и, следовательно, даже сейчас “убой свиней” наблюдается в декабре. И виноделы пожертвовали бы козами в честь Диониса, потому что козел — враг лозы; и они очищали их, наполняли кожаные мешки воздухом и прыгали на них. И гражданские чиновники также [предлагали бы в качестве] первых плодов собранного урожая вино и оливковое масло, зерно и мед, а также столько [продуктов] деревьев, сколько выдержали и сохранились — они делали хлеб без воды и приносили [все] эти вещи священникам [Великой] Матери. И этот обычай все еще наблюдается даже сейчас; и в ноябре и декабре, до “Прибавления света”, они приносят [эти] вещи священникам. Ибо [обычай] приветствовать [людей] по имени в Врумалии довольно недавний; и, по правде говоря, они называют их “Кроновыми праздниками”, и из-за этого Церковь отвращается от них. И они происходят ночью, потому что Кронос находится во тьме, будучи посланным в Тартар Зевсом, — и они таинственным образом обозначают зерно, оттого, что оно посеяно в земле и вследствие этого не видно. И это совершенно верно, как уже было сказано: внимание к [этим] вещам продолжается ночью, так что, наконец, на самом деле, Врумалии — это фестивали подземных демонов». [Иоанн Лид, «О месяцах», IV.158. Пер. М.М. Синицы под ред. Н.Н. Болгова].
Иоанн Малала, византийский автор VI века, в своей «Хронографии» (VII.7) так рассказывает о происхождении праздника:
«Брумалии основал Ром по следующему поводу: он счел необходимым, чтобы в зимнее время, когда затихают войны, правящий в это время царь, сенат, знать и дворцовая стража в честь этого праздника устраивали бы пиршество. Его участников царь созывал бы по алфавиту – сначала тех, чьи имена начинались на альфу, и так до последней буквы алфавита. Приказал он также, чтобы сенат подобным же образом приглашал народ. Они также развлекали все войско, и тех, кого они хотели. Также и труппы музыкантов-пандуристов от каждого воинского подразделения вечерами ходили бы в те дома, кто приглашал их на пиршество на следующий день, и играли, так чтобы (их) подразделение знало, что они будут развлекать этого человека и на следующий день. Этот обычай праздновать брумалии существует в Римском государстве и поныне.
Этот праздник учредил Ром, чтобы смыть бесчестье, которым его запятнали римляне, враждебные ему и ненавидевшие его, наносившие ему оскорбления и не считавшие его достойным царствования. Они почитали его ничтожеством, так как он вместе со своим братом взращен был чужими людьми и от младенчества до самого того времени, когда начал царствовать, жил на чужой счет. Ибо известно было, что он был воспитан у крестьянина Фауста и его жены Ликайны за их счет. А у римлян, как и вообще у древних народов, считалось зазорным быть вскормленным чужим хлебом. Вот почему на пиршества, называемые philika (дружеские встречи), каждый участник приносил с собой еду и питье, чтобы употребить сообща. Этой едой они сохраняют до настоящих дней древний обычай, чтобы не быть прозванными чужеядцами. По этой именно причине, чтобы смыть с себя оскорбление, этот род пиршеств и установил Ром, и назвал на латинском языке брумалий. Это передал ученейший римский хронограф Лициний» (перевод Н.Н. Болгова).
Подобные празднования настолько были укоренены среди жителей империи, что христианская Церковь постоянно боролась против языческих обычаев. Трулльский собор в 691 году издал с этой целью особое 62-е правило, в котором запрещалось христианам отмечать нечестивые праздники. Матфей Властарь, византийский писатель XIV века, в своей «Алфавитной синтагме» комментирует это 62-е правило следующим образом:
«62-е правило считает для верных (то есть для христиан; – ред.) делом погибельным внимать эллинским (то есть языческим; – ред.) обычаям; ибо упоминает о календах, и вотах, и врумалиях и о других подобных праздниках, в которые у эллинов обыкновенно совершались обряды … А врумалии и русалии … совершались некогда эллинами в честь Диониса: ибо у них Врумий – прозвание его (Диониса) … Запрещает (правило) и всенародные женские плясания, как возбуждающие к невоздержанию; а также мужчинам надевать женскую одежду или женщинам – одежду, свойственную мужчинам, как это делали на праздниках в честь Диониса; запрещает также надевать личины комические, употребляемые для осмеяния, или трагические, употребляемые для возбуждения сострадания и плача, или сатирические, употребляемые в честь Диониса сатирами и вакхами. А произносить при точилах имя Диониса и производить хохот при вливании вина в бочки, – не есть ли явное нечестие? Итак правило повелевает делающих что-нибудь таковое сознательно – посвященных извергать, а мирян отлучать» (перевод с греческого священника Николая Ильинского).
Авторы: М.В. Ступко, А.В. Зайков.